Роберт Сальваторе - Церковная песня [Гимн Хаоса]

Иван его тоже заметил и немедленно бросился вперед; скорбь по погибшему брату превратилась в неконтролируемую боевую ярость. Каддерли запутался в своем патронташе, тщетно пытаясь не отставать от дварфа, и умоляя его отпустить врага.

На этот раз это был одинокий скелет, бредущий без цели, но все же среагировавший на бросившегося к нему дварфа.

К этому моменту Каддерли пришел к очень важному решению.

Он взял фонарь в одну руку, а заряженный арбалет в другую, прицелившись между рогов дварфа в лицо скелета. Каддерли никогда не собирался использовать свой крохотный арбалет в качестве оружия, особенно для стрельбы разрывными дротами. Он задумывал его как средство открывания запертых дверей, или для отстреливания надоедливых ветвей, которые скребутся в окно, либо для других мирных целей. Также, приходилось признать, что арбалет был сделан ради чистого интереса смастерить арбалет дроу. Но Каддерли поклялся самому себе, в качестве компенсации за создание оружия, что никогда не будет использовать разрывные дротики, или сам арбалет против живой цели.

На сей раз, было что возразить. Вряд ли Иван выдержал бы еще один бой, даже против скелета, да и не был тот живым существом. И все же, вина уже висела над Каддерли когда он целился. Было ясно, что сама суть клятвы уже нарушена.

Каддерли нажал на спуск. Болт перелетел через голову Ивана и ударил в лицо приближающегося скелета. Первоначальный удар не был столь силен, но затем ампула разбилась, передав инерцию маслу удара. Когда спустя мгновение пыль рассеялась, черепа и шеи скелета не существовало.

Безголовые кости постояли еще немного, а затем с треском рухнули на пол.

Иван, бывший всего в нескольких шагах, встал как вкопанный, и уставился на это явление. Он медленно повернулся к Каддерли, который виновато пожал плечами и отвел взгляд.

– Так было надо, – пробормотал Каддерли скорее себе, чем дварфу.

– И неплохо вышло! – сказал Иван возвращаясь. Он хлопнул Каддерли по спине, хотя тот вовсе не чувствовал себя героем.

– Пойдем дальше, – тихо сказал Каддерли, пряча арбалет.

Они прошли под еще одной аркой, и Каддерли уже казалось, что они на правильном пути, когда впереди показалась развилка. Оба туннеля шли примерно в одном направлении. Каддерли ненадолго задумался, потом пошел по правому. Он прошел всего несколько шагов, когда вдруг почувствовал, что ошибся. Пришлось, несмотря на ворчание Ивана, вернуться, и идти по уже знакомому левому коридору. Этот коридор был совсем короткий, потом сворачивал налево, значительно расширяясь.

Стоящие саркофаги заполняли комнату, подтверждая правильность выбранного маршрута. Всего несколько шагов и налево… Вдали маячила дверь, из щелей которой пробивался свет.

– Это то место? – Требовательно спросил Иван, но не стал слушать ответа. Он бросился вперед прежде, чем Каддерли успел кивнуть в ответ.

Снова Каддерли попытался придержать пыл дварфа, желая быть поосторожней. Он был всего в нескольких шагах от Ивана, когда последний саркофаг распахнулся, и из него вышла мумия, преградив дорогу. Слишком взбешенный, чтобы обратить на это внимание, Иван даже не снизил скорость, но Каддерли больше за ним не бежал. Молодого ученого парализовал страх, его поразила неприкрытая злоба, источаемая мертвой тварью. Скелеты, конечно, могли напугать, но рядом с этим чудовищем они казались небольшой помехой.

– Нерационально, – пытался сказать себе Каддерли. Можно было бояться, но нельзя позволять страху парализовать себя в такой ситуации.

– С дороги! – зарычал Иван, несясь вперед. Хорошенько размахнувшись, он ударил топором, попал, но на этот раз, в отличии от схватки со скелетами, оружие натолкнулось на твердую преграду. Повязки, наложенные толстым слоем, приняли на себя большую часть энергии удара, перерубленные куски льна зацепились за топор, не пуская Ивана дальше.

Едва ли для мумии удар стал помехой. Она ударила рукой, угодив в плечо Ивана и отбросив его в ближайший альков. Дварф сильно ударился и чуть не потерял сознание, но упрямо, хоть и неуверенно, поднялся.

Мумия уже поджидала его. Второй удар свалил дварфа с ног.

Тут бы и настал конец Ивану Болдешолдеру, если бы не Каддерли. Его первое нападение было скорей случайностью, но Мумия, направляясь к Ивану, попала в узкий луч света из фонарика Каддерли. Существо ночи, пришедшее из мрака, лишенного света, Халиф никак не привык, и уж тем более не любил свет.

Увидев, что мумия отскочила, прикрыв глаза замотанной рукой, Каддерли слегка взбодрился. Он держал луч света на чудовище, отгоняя его от Ивана, другой рукой ловко заряжая арбалет. На этот раз сомнений касательно использования арбалета уже не было, мумия была слишком уж уродливой, чтобы спорить с совестью.

Все еще прикрывая глаза рукой, мумия бросилась к Каддерли, пытаясь второй рукой отогнать луч света. Первый дрот глубоко вонзился в грудь чудовища, взрыв откинул его на несколько шагов назад, оставив пятна гари на повязках на груди и на спине. Впрочем, если мумия и пострадала серьезно, то не подала виду и снова пошла вперед.

Каддерли стал быстро перезаряжать арбалет. Сделан он был на славу, и операция не заняла много времени. Второй дрот угодил туда же, куда и первый, снова отбросив чудовище назад.

Мумия опять бросилась вперед, и опять, когда Каддерли выстрелил в нее в третий раз, и каждый раз мумия подходила на пару шагов ближе к перепуганному молодому человеку. Четвертый выстрел стал катастрофой, поскольку дрот пролетел сквозь мумию, и масло не взорвалось. Мумия не замедлила шага, и арбалет Каддерли уже упирался в ее повязки, когда он выстрелил в пятый раз.

На этот раз толку было больше, но мумию все равно не удалось остановить. Заряжать уже времени не было.

– Иду! – невнятно промычал дварф, выползая из алькова. Каддерли сомневался, что дварф ему поможет, даже если вовремя доберется до чудовища, чего, впрочем, он все равно не мог. Также молодой человек знал, что все его оружие – болас и трость не причинят ни малейшего вреда мумии.

Оставалось только одно. Он выставил фонарь перед собой, заставив ее снова прикрыть глаза и слегка отвернуться, затем бросил арбалет и схватился за бурдюк со святой водой, болтающийся у пояса. Держа его за горловину, а сам мех зажав под мышкой, он пальцем сковырнул крышку. Каддерли прижал руку, направив струю воды в лицо нападающему.

Святая вода зашипела, попав на зачарованное злым священником чудовище, и впервые мумия не смогла скрыть боль. Она испустила замогильный вой, наполнивший Каддерли ужасом и даже слегка задержавший Ивана. Но страх его был напрасным, так как хоть мумия и ломилась вперед, она старалась держаться подальше от человека со светом и жалящей водой. Скоро она уже совсем обошла Каддерли, и понеслась дальше по коридору, завывая от боли и разочарования, молотя руками по стенам, саркофагам и всему, что попадалось на пути.